Кэт Стивенс. Земля, на которую вернулся хиппи

Часть вторая

Он любил зверей — первый его хит назывался I love my dog. Он любил детей и считал, что взрослые в этом мире захапали себе слишком много места, — об этом его песенка Where Do The Children Play. Он сам рисовал простенькие картинки к своим дискам, на которых были изображены, например, большие красные ботинки. Чем привлекли его именно эти красные ботинки, неизвестно, но изображены они в натуральную величину, с тем увлечением и восторгом, который свойствен рисующим детям. его первую пластинку я имел удовольствие услышать еще в конце восьмидесятых годов, тогда моя машина сломалась и мы с товарищем, поехали купить кпп на ваз 2109, которую в то время было непросто найти, но по великому блату нам ее достали, а когда возвращались назад решили заглянуть в ДК Горбунова где начали собираться продавцы дисков, там я и приобрел диск, то же надо сказать стоил он недешево. У другого моего друга переписали на кассету и всю дорогу слушали песни Стивенса.

Шоу-бизнес, естественно, пытался делать на Стивенсе деньги — у него был контракт с фирмой Decca. Он не бил продюсерам морды и не швырял пустые бутылки в стеклянные двери, как это делали иные герои рок-н-ролла, — он тихо терпел эту соковыжималку, пока не заболел туберкулезом в открытой форме. Так его организм реагировал на принуждение. Выйдя через несколько месяцев из больницы, он в просветленно-хипповом духе, вежливо и мягко, со словами благодарности отказался подписывать новый контракт — и отныне в своей жизни делал только то, что хотел. Он писал песенки и записывал их в студии, причем сам играл на всех инструментах. Он уезжал в Швейцарию и жил в горах, рисуя свои наивные картинки...

Все это закончилось в 1978 году, когда Кэт Стивенс выпустил свой последний диск под знаменательным названием Back to Earth — и исчез. Причин исчезновения он никому не объяснял, но о них можно догадаться. Кэт Стивенс — это ясно каждому, кто слушал его музыку, — искал в жизни не денег, не славы и даже не кайфа; он искал смысла и просветления. Земля, на которую вернулся Кэт Стивенс после своего веселого путешествия в мир чудесных песенок, забавных картинок и бисерных фенечек, была суровая и жесткая земля — земля Аллаха. Ему было тридцать. Он сменил имя — отныне и до конца дней своих он стал Юсуфом Исламом. Он продал права на все свои произведения, а выручку пустил на благотворительные цели. Он надел белые одежды и отпустил бороду. Что с ним происходит вот уже четверть века в исламских кварталах Лондона, достоверно неизвестно. Слухи о его жизни отрывисты и невнятны; судя по всему, он стал учителем Корана и живет жизнью достопочтенного мусульманина, имеющего жену и пятерых детей.

Возможно, он зашел по этому пути столь далеко, что между гуманистом-хиппи Кэтом Стивенсом и ортодоксальным мусульманином Юсуфом Исламом уже не осталось никаких точек соприкосновения, — во всяком случае, хиппи Кэт вряд ли одобрил бы смертный приговор Салману Рушди, как этот сделал мусульманин Юсуф. Или это тоже только слухи?